Вход | Регистрация
logo
Журнал пользователя:  auCh)

ТРАНС-ПАРТИЗАНСКАЯ ПОВЕСТЬ @ pSy©hEdElic   26.05.2006 01:40
Не стоит садиться на 43-ю маршрутку, - Дитокс как обычно загадочно ухмыльнулся.
-А в чем дело-то?
Накануне меня занесло очень далеко от дома. Справляли День рождения моей хорошей подруги на ее территории – в далеком и неизвестном городке Красноармейск. Пили много, водку в том числе, так что с утреца настроение было несколько приподнятое, поскольку хмель не успел испариться, а голова еще не начинала трещать по швам. В общем, прекрасное продолжение праздника. Ехать из Красноармейска обратно в Москву – дело хитрое, так что проводник из местных мне был чертовски необходим. Всеобщим голосованием постановили: со мной идет Дитокс. Остальные в это время второпях убирали посуду и пиалы с несъеденными салатами со стола. Пожелав всего-всего вчерашней имениннице сотоварищи, мы отправились ловить у моря погоду... То есть, маршрутный автобус в сторону Москвы. Хотя, это примерно равнозначные понятия. Сейчас Дитокс и я стояли на заветном месте, где этот самый автобус должен по идее останавливаться, и, пытаясь скрасить вялотекущие минуты ожидания на слякотной и по-весеннему грязной пустынной улочке, где лишь изредка промелькивали автомобили, сочиняли всякую чепуху по поводу и без оного.

-В чем дело?
А в том, что оттуда ты точно никогда не вернешься.

-Что ж там такое?
-Тупиковая деревня. Барково. Там эксперименты над людьми проводят, – снова Дитокс изобразил десятибалльную улыбку на своем круглом, по-здоровому розовом и бесконечно жизнерадостном лице. – Там еще гарнизон ракетных войск поблизости. Поле километра два в диаметре, несколько домиков и лес дремучий. Глушь, короче.

-Круто, - я слыл знатным авантюристом в узких кругах моих знакомых и друзей. – Поеду туда, когда захочется острых ощущений... Лучше всего - ближе к ночи...
-Ага. Там и заночуешь. Как раз последний автобус уходит часов в семь вечера. Всего автобусов четырнадцать за день там бывает...

Мы засмеялись. Тут я внезапно вспомнил о вышеназванном поле двух километров в диаметре.
-Постой! Есть идея! А не забацать ли нам вечерину прямо на барковском пустоземье?
-У тебя есть техника?
-Ну, я свяжусь со старыми коллегами по ди-джейскому цеху. У них наверняка все необходимое есть... Главное – проявить настойчивость.

-В принципе, идея очень даже недурная. Тут поблизости уже проводили пати, почти даже в лесу дело было...
Потихоньку я начал сознавать всю культовость задумки. Подобно Великому Комбинатору, я мысленно выстроил на невиданном поле молодежный городок, принимающий тысячи музыкальных паломников ежемесячно, отправил в круглосуточное дежурство маршрутки «Москва-Барково», возвел в центре деревни огромную сцену, насытил звонкий от невыносимо устойчивой тишины воздух провинциальной глубинки тысячами ватт отборной танцевальной агрессии...
На том, что зрелище достойно стать образцовым и уж наверняка самым мощным из всех ранее виденных, и порешили.

Благополучно добравшись в тот же день до Москвы, я сразу же бросился зажигать лучины энтузиазма в одеревенелых от переизбытка экстази сердцах своих бывших коллег. Получасовой монолог укрепил пошатнувшийся было боевой дух моих собратьев и убедил их в просто-таки удивительной (а как же иначе?!) по своей простоте гениальности задумки. Было решено действовать сообща. Транс-пати на свежем воздухе в несусветной областной дыре - вот что овладело умами многих и многих моих последователей. Все чаще я слышал о безоблачной перспективе, народной любви и т. п. Постепенно это начало мне даже надоедать – хотелось поскорее все задуманное воплотить в жизнь. Но, и ежу было понятно, что начинать стоит только с приходом по-настоящему летней погоды. А посему, все ожидали и надеялись... И занимались раскруткой будущего представления...

Наконец, славное время наступило. Зверски горячая середина июля раскаляла волю общественности.
К анонсированию новой регулярной вечерины «пленэр» мы, разумеется, не надыбали круглосуточных маршруток. Жаждущий и изнывающий от нетерпения народ подвозился в огромных фургонах, крытых брезентом, с традиционной желтой предупреждающей табличкой «Люди». Окон в фургонах не было; их замещали чисто символические вентиляционные вырезы, из которых торчали десятки рук, по обычаю демонстрирующих кулаки с оттопыренными большим пальцем и мизинцем. Люди, коим руки принадлежали, из глубин фургонов мощно и страстно скандировали: «Let Us Rave!» и «In Trance We Trust!». При подъезде к деревне, из фургонов публика разгружалась на специально отведенной площадке, где разрешалось устанавливать палатки и вести прочую бытовую и социальную деятельность. Сценой послужила крыша какого-то бетонного бункера, стоящего на отшибе. Видимо, когда-то этот объект использовался нашими бравыми ракетными войсками, дислоцированными, кстати, не так уж и неподалеку, но ныне пребывал в крайнем запустении. Честно говоря, у нас были большие сомнения, выдержит ли крыша многосоткилограммовые «комбики» и иже с ними. Аппаратура действительно была очень увесиста и внушительна. Мы подготовились на славу!
Логотипом нового движения был выбран знак радиации со слоганом: «У нас все по-честному!». Поначалу имели место и такие безумные по своей дерзости идеи, как, например: скоммуниздить из ракетной дивизии парочку-другую межконтинентальных ракет и запускать их в качестве фейерверка на потеху публики в самые неожиданные моменты...
Привнесением гоа-транса в массы занималась исключительно наша бригада ди-джеев. В будущем планировалось, безусловно, привлечение мастеров вертушек со стороны, но... В первый же день новоиспеченного транс-форума грянули события, повергнувшие всю деревню Барково в состояние дикой истерии.

Палатки стали возникать на пустыре еще за три дня до открытия форума; сейчас они отвоевали все предоставленное им пространство и даже немного сверх того. Здесь было буквально некуда яблоку упасть. Со стороны толпа жаждущей праздника молодежи напоминала сборище какой-то раскрученной секты. Впрочем, так оно и было: транс, безусловно, - религия.
Монтировали вертушки и компьютеры. Общими усилиями выстраивали комбики - звуку мы уделяли огромное внимание. С подключением аппаратуры пришлось повозиться: никак не могли найти источник чистой энергии. Очень не хотелось везти из Москвы застойных времен генератор, хранившийся у нас на базе. В конце концов, кто-то разузнал, что под землей прямо рядом с бункером-сценой проложена линия электропередач. Пришлось подкупать пару отчаянных трансеров-самоубийц бесплатными флаерами на пати, только чтоб они отрыли для нас эту ЛЭП. Светлая память смельчакам!..

Стояла невыносимая жара. Многие отправлялись в Красноармейск – запасаться водой и провизией в том числе. Оживление потихоньку спадало, пока не обратилось в абсолютный «ноль»: то здесь, то там возникали люди, захваченные в плен сладкой пьянящей дремотой жаркого летнего вечера. Барково застыло в ожидании ночи. Мы не спеша проводили саундчек. Казалось, винил плавится прямо в руках. Ди-джей Сталинист всегда говорил: лучше сломать иглу, чем затереть до смерти бесценный винил. А именно истязанием оного мы и занимались.
Водочки никто не хотел. Ди-джеи развлекались по-своему. Диффузор забивал косячок, сидя под раскидистым черт-его-знает-наверное-дубом; Комбайнер и Астронавт пили ледяное пиво, обсуждая достоинства и недостатки почему-то мини-дисков; перевести разговор на винил пытался ди-джей Его-Величество, но безуспешно, так как из-за его махинаций с планом, в результате коих он валялся навзничь на крыше… то есть, на сцене с весьма неоднозначным видом, на него мало кто обращал внимание. Остальные давно уже потерялись из виду. Я сидел на пеньке в нескольких шагах от леса лицом к солнцу, с ускорением свободного падения катившемуся к горизонту, на котором, сколько хватало глаз, было только бескрайнее поле. Кто-то завел совершенно неожиданного в данной ситуации Кена Хенсли с его песней «Eyes of a Child», чем натолкнул меня на относительно философские романтические размышления. Огромные пустынные просторы представились на минуту серым морем. Совершенно неподвижным, поддавшимся улюлюканьям фортепианных пассажей, заснувшим, как и все живое на его поверхности под палящим солнцем, излучающим жизнеопасную радиацию вкупе с непередаваемым чувством волевого единения всех и вся. Спастись могут немногие. Но спастись хочет каждый…

Однако, штиль был нарушен. Из ниоткуда появились волны. Двигались они быстро и ритмично. Они летели, рассыпая по сторонам бактерии транса. Приятно разбивались о барабанные перепонки, уносили с собой в звездную страну Морфея, усеянную серебряной стружкой, зыбкую, словно озерная гладь. Звезды сыпались мне прямо на голову. Яркие, слепящие глаза и холодные. Я пробовал ловить их руками, но они разбивались о ладони и исчезали. Тогда я поднял кверху лицо и закрутился на месте. Звездный поток превратился в искрящиеся спирали, уходившие под самые своды небес. Солнце поблекло…
Чья-то рука легла мне на плечо, и я услышал совсем близко: «Леон! Ну ты даешь, парень!». Только тогда до моего возбужденного разума дошло, что глаза у меня закрыты, и одежда вся мокрая. Сделав над собой великое усилие, я медленно разомкнул веки… Звездный дождь в реале оказался банальным стихийным ливнем, превратившим Барково в настоящую деревню Гадюкино; солнце исчезло за свинцового цвета тучами, вокруг было темно и сыро. Дождь только что кончился, а я стоял обкуренный, держа на плече руку ди-джея Самородка, и медленно приходил в себя…

Окончательно прочувствовать реальность мне удалось только с наступлением ночи, сидя у костра в палаточном лагере. Справа, как бы очерчивая границу света, ввысь устремлялась черная стена леса. Слева, освещенная одиноким факелом, располагалась сцена. Сырости к этому времени уже заметно поубавилось. Грозные свинцовые тучи растворились, освободив обзор темно-серого неба со вспыхивающими каждую секунду то там, то тут далекими и по-прежнему холодными звездами. Вокруг сновали толпы трансеров и рэйверов, готовившихся к предстоящему отрыву. У первого попавшегося я узнал, сколько «натикало». Было без нескольких минут час. Бросив взгляд на сцену, я убедился, что почти все ди-джеи на месте. Самородок заметил мое пробуждение и подошел к костру.
-Как чувствуешь себя? – он поднес ладони к огню. Судя по всему, просто машинально, ибо, несмотря на темное время суток, было достаточно тепло.
-Кажется, все очень даже…
-Очень даже «ничего»?
-Ну да.
-Весьма радостная новость! Нельзя сказать, что ты «нахрюкался» слишком, но твоя пляска под дождем заставила нас поволноваться. Промок ты весь насквозь. Костер разводили с трудом – ни одного сухого бревна в округе. Пришлось горючего подливать…
-Как насчет вечерины?
-Все в норме. Если не считать того, что Величество свой сет вряд ли отыграет.
-Совсем глухо? – когда я в последний раз имел честь созерцать ди-джея Его-Величество, он выглядел, конечно, не совсем нормально, но и не так, чтоб слишком плохо. По крайней мере, несчастье подобное случалось с ним довольно часто, но никогда еще речь не заходила о невозможности постановки сета.
-Ты на него сейчас лучше даже не гляди. А то самому поплохеет.
В памяти вдруг всплыл случай, когда на том самом Дне рождения подруги в Красноармейске я в первый и в последний пока раз в жизни смешал водку с шампанским. Был, скорее всего, тот же эффект, что и в случае с Величеством… Я вздохнул и медленно поднялся, кряхтя, как древний старикан: суставы основательно затекли от продолжительного сидения у костра.
По замыслу, пати должна была начаться в два часа пополуночи. В запасе было пятьдесят минут для того, чтобы окончательно привести себя в порядок, выпить кофе, собрать раскиданный по сцене винил и отдышаться напоследок…
-Был сегодня в самой деревне. Не лучшее, что видел в своей жизни, - Самородок делился впечатлениями, составленными по итогам дневной вылазки в Барково как таковое.
-Что ж там за дела? – любопытство остальных было не на шутку разогрето различными горячительными средствами.
-Вообще-то, мы ходили за водой. Колодец там просто зверский: вода мутная и с жутким привкусом. Не знаю, что они пьют по жизни… Но, это еще полбеды. Самое страшное зрелище – здешние жители!
-Вампиры, сосущие кровь невинных граждан? – попытался пошутить ди-джей Комбайнер, но Самородок сразу же осадил его:
-Заткнись! Занимайся дальше своим винилом и не мешай! Короче, слушайте дальше…
Оказалось, что старухи в Барково (а мужского населения там и днем с огнем не сыскать!) все слепые, ходят с посохами и тычут ими повсюду – то ли дорогу себе прощупывают, то ли еще зачем: при разговоре с Самородком, например, одна старуха несколько раз сильно пнула его палкой без явных на то причин. Да и вообще жителей, а точнее жительниц в деревне всего десяток наберется. Уж как они там живут – черт знает. Продукты покупать негде – ближайшее сельпо километрах в пяти будет. Огородов нет. Колодец не по-детски дурен, речки в округе тоже не дары небесные. Короче, жуть. В принципе, мы, когда собирались сюда, могли предположить подобное развитие сюжета.
-А еще, одна здешняя бабулька, узнав, кто мы и зачем приехали, поведала мне историю одну – про Черных Грибников…
-Ну-ка… - все давно уже побросали дела и собрались в кружок вокруг Самородка. Слишком уж увлекателен был его рассказ.
Совсем недавно, гласила история, на этом месте была небольшая, но довольно милая и пригожая деревушка. Жители ее были безумно счастливы, что живут не где-то там в столице или на Канарах, а именно здесь. Главным их занятием было собирание грибов – тихая охота. Да и вообще край был спокойный, мирный, птички пели, дятлы лес лечили и т. п. Но, в один прекрасный день сюда нагрянули люди в погонах, притащившие с собой непонятную жуткую технику, и завели в деревушке свои правила. Военный распорядок довольно скоро внушительно подпортил жизнь здешним жителям, но не это главное. Люди в погонах занимались разными экспериментами, сами не зная, к чему в итоге должны прийти, и вот однажды произошло нечто, о чем старуха предпочла не распространяться… Однако, стало известно, что в результате этого «нечто» половину деревни как корова языком слизала; выжило только несколько старушек, бывших в тот день в церкви далеко от Барково. По дороге домой, став свидетелями некоего катаклизма, они моментально ослепли и с тех пор жизнь им не в радость. На вопрос, как же хоронили остальных, а если не хоронили, что тогда сталось с останками, старуха ответила, что то-то и оно, никто не знает, умерли ли остальные, или что-то страшное с ними приключилось, только вот бродят теперь как-бы-покойнички по лесу-то и зовутся в народе Черными Грибниками…
-Так вот зачем они тычут в прохожих палками – увериться хотят, что не призраки Грибников перед ними, - заключил Диффузор.
-А что Грибников бояться?
-Действительно, нечего, - иронично подтвердил Самородок. – Только вот после происшествия военный поселок вымер - исчезли все.
-Ладно, забейте слушать чепуху всякую. Прикололись – и хватит. За работу. - Видимо, Диффузора рассказ несколько обеспокоил, и он пытался переключиться на что-то другое, только бы не думать о Черных Грибниках. Ему и всем остальным, кому история эта встала поперек горла, повезло: начинать пати надо было уже прямо сейчас, а значит, думать оставалось только о работе и еще раз о работе.

То, чего с таким нетерпением ждали тысячи собравшихся рэйверов, наконец произошло. Было положено начало Великой Тусы! От напора нескольких сот киловатт чистого космического звука публика пришла в неописуемый восторг. Земля затряслась под ногами истых трансеров, когда те, вспомнив о происхождении любимой музыки, пустились в про-индейские пляски, прихватив с собой тамтамы и бубны. Зажигал ди-джей Моно. Он был самым молодым, но и самым техничным в группе. Разогрев должен проходить живо и качественно и не более того… Техника – конечно же, не самое главное в творчестве маньяка от вертушек. Более всего необходимо чувствовать публику и вместе с тем корректно и адекватно составлять программы, чего Моно решительно не умел делать. Его скретчи потрясали воображение, но вот сетами своими по понятным причинам он не мог гордиться.
Все шло просто замечательно. Меломаны завелись не по-детски. Позвонил ди-джей Аркаша и прошелестел в трубку заплетающимся языком, что едет из Красноармейска с дюжиной ящиков водки. Известие это послужило поводом к тому, чтобы на смену Моно за пульт встал Сталинист, лучше других умевший подготовить публику к приему спиртного. Он умело препарировал эмбиент, микшируя его с Надеждой Кадышевой сотоварищи и зубодробительным джанглом. Публика была в восторге. Звук взмывал ввысь и, отражаясь от облаков, густым ливнем проливался на головы тусившихся. Густые басы обволакивали танцующих с ног до головы; казалось, будто пульсация низких задает темп биению сердца. Оглохнуть можно было только так, но никто особо и не противился подобной перспективе.
Наконец, спустя минут пятнадцать со стороны шоссе показалась «ГАЗель» Аркаши, летящая по диким кочкам и болотоподобным лужам прямо на толпу. О дансерах, над коими нависла опасность в лице пьяного водителя, никто в тот момент не думал – сердца наши болели за ящики с драгоценным напитком. Измеряя впоследствии длину тормозного пути, проделанного Аркашей, гибэдэдэшники дружно пили валокордин, а некоторых даже приходилось откачивать. Мы же слегка пожурили незадачливого коллегу, вытаскивая его из машины, а вместе с ним и Дитокса, каким-то образом подвизавшегося в нелегком деле «водковождения», и принялись за дело: предложив публике немного подзаправиться, поставили что-то джангловое и разбрелись по лагерю. Технический перерыв должен был продлиться порядка десяти минут, вслед за чем на сцене по задумке появлялся Диффузор и вгонял толпу в жесточайшую психоделику.
Но тут произошло событие, положившее начало целой серии происшествий, которую ныне в народе называют не иначе, как Транс-партизанской войной…

Перекур закончился, и мы гурьбой вывалили на сцену. Диффузор размял кисти рук, выложил из своей модной сумки рабочий винил и, установив на вертушку диск Cyan, успел только поднести иглу к бороздке третьего трека… Так публика не принимала нашу команду в самые лучшие времена. Вселенский гул и лес рук. Мы не сразу поняли, в чем дело, а когда до нас, наконец, дошло, что трансеры в реале были атакованы огромной тучей не пойми откуда взявшихся жирных мошек, нам стало по-настоящему плохо. Клабберы отбивалась руками и ногами, на поле стоял дикий ор, время от времени заглушаемый страшным гулом, который издавало облако насекомых. Началась паника. Со всех ног люди мчались к лесу в надежде хоть под сенью деревьев отбиться от агрессоров. Много сказано о том, что толпа имеет свою собственную логику, свои собственные взгляды на происходящее. Поэтому винить несчастных в том, что они вряд ли представляли себе всю пагубность затеи с лесом, не стоит. Мы и сами плохо в тот момент понимали реальность. Комбайнер со всей дури хлопнул себя по лбу:
-Комар… Посмотрите, ребята, какой здоровый!
-Мутант!.. – Трудно представить наш тогдашний шок. Еще сложнее представить то, что мы увидели. Тело насекомого, лежавшего на ладони Комбайнера, было, на глаз, сантиметров двух в длину.
-Чего же мы ждем? – Диффузору, впрочем, как и всем нам, явно не грезилось стать чрезвычайно аппетитным элементом пиршества комаров-мутантов.
-Бежим в машину! – это Самородок отличился, а не Аркаша: последний тем временем преспокойно храпел в лагере в обнимку с Его-Величеством и Дитоксом.

Мы спрыгнули со сцены и бросились супротив движению толпы обезумевших трансеров по направлению к грузовику. Диффузор, Сталинист, Моно а также неразлучные Комбайнер с Астронавтом, проявив невообразимые чудеса сноровки, которые можно лицезреть разве что на мировых чемпионатах по легкой атлетике, спустя мгновение сидели в кузове, громогласно и нервно убеждая нас с Самородком, занявших места в кабине, в том, что необходимо уезжать как можно скорее. Мы и без них это хорошо понимали, а посему, не испытывая судьбу на нахальство, принялись за испытание на прочность аркашиной «ГАЗели» и погнали ее на максимально-выжатой из коробки передач скорости по бесчисленным кочкам и колдобинам барковского поля. За рулем находился ваш покорный слуга, вследствие чего ребята в кузове по дороге порядком наполучали ссадин и шишек различной степени тяжести. Гнало нашу тарантайку в неизвестном направлении. Случилось пронестись мимо поста ГИБДД, сотрудники которого через полчаса полной слез и хохота погони все-таки вынудили меня притормозить на обочине и предъявить документы на имя Аркадия Павловича Немана, фотографическое и антропологическое сходство у меня с коим настолько же очевидно, насколько очевиден факт существования жизни на Марсе. Дальше я мало, что помню…

На следующее утро, выйдя из КПЗ под нешуточный залог, внесенный какими-то доброжелателями из солнечного и неспокойного Израиля, покоренными нашей дивной затеей с проталкиванием транса в массы, мы всем скопом отправились прямиком в Барково. Там уже хозяйничали блюстители порядка в компании с пассивными медиками, сонно глядевшими на происходящее из кареты скорой помощи, припаркованной неподалеку. Участок вокруг бывшей «сцены» вместе со всей нашей техникой был оцеплен, а гибэдэдэшники как раз измеряли тормозной путь, оставленный Аркашей прошлой ночью. Поначалу нас это конкретно забавило: ведь не каждый день встретишь ментов, берущих замеры следов автомобиля в чистом поле. Однако очень скоро оказалось, что Аркаша оставил после себя не только тормозной путь, коему место в Книге Гиннеса (никак не меньше!), но и пару искалеченных трансеров. Запахло жареным, и мы поторопились оставить барковское пустоземье.

Вернувшись в столицу, мы разбрелись до поры до времени по домам. Я попытался связаться с Дитоксом. Дозвониться по телефону не удалось. Тогда, немного перекусив и отдохнув с дороги, я отправился к нему домой. Дверь была не заперта. Видимо, Дитоксу беспокоиться за сохранность нажитого не приходилось; оно и понятно, если учесть, что обстановка была несколько скудновата, ибо квартира представляла собой перевалочный пункт из одного ночного клуба в другой. Капли воды из не до конца завинченного крана в ванной глухо разбивались о раковину, нарушая общую недобрую тишину дитоксовского обиталища. Проверив комнаты и (на всякий случай) холодильник, помещенный одиноко по центру западной стены кухни, на предмет отсутствия приятеля, я сел на подоконник и взял телефон. Первым в записной книжке значился Аркаша. На мой звонок ответил достопочтенный Павел Леонидович, отец юного правонарушителя. От него я узнал, что Аркаша был разбужен и сцапан подлыми ментами, когда спокойно полеживал в палаточном лагере, любуясь во сне заводными телками. Я подтвердил, что менты красноармейские и впрямь чересчур подлые. В ответ Павел Леонидович с доброй ненавистью в голосе пробубнил что-то насчет того, что вот я, дескать, такой нехороший, заварил всю эту кашу, а ни за что не в ответе оказался, тогда как Аркаша-бедняжка теперь в отходничке носом на нарах клюет. И бросил трубку. Я в темпе вальса обмозговал сложившуюся ситуацию. Слова папаши не прояснили положение дел у Дитокса. Зато и еж бы допер, что Неману-младшему однозначно по полной аукнется за тех двоих, в неурочный час попавшихся под разъяренные колеса его авто. Но, рано или поздно этим бы все и кончилось: пить и рулить наш юный уголовник любил одновременно. Укоризненно проворчав «Эх, Аркаша», я решил больше никому не звонить, а просто свалить домой и немного поспать.

Я вышел в коридор с железным намерением бросить все как есть, когда вдруг входная дверь учтиво распахнулась передо мной сама собой, обнаружив на лестничной клетке Дитокса. Признаться, с таким чернушным видом он наверняка не прошел бы фэйс-контроль даже в клубе тружеников птицеферм. Плюя на самолюбие птицефермеров, я гостеприимно предложил Дитоксу пройти в квартиру и чувствовать себя как дома. Он парировал, что это-де его собственная квартира, и мягко поинтересовался, какого черта мне было надо. Я усадил его в единственное в доме кресло, скромно устроившись на раскладушке, и вкратце поведал ему обо всем, что случилось до и после того, как они с Аркашей пожаловали, а точнее - ворвались на праздненство торжества транса в подмосковном пустоземье. Дитокс же в свою очередь рассказал мне о происшествиях, потрясших Барково после массового бегства ди-джеев с места скопления комаров-мутантов…

Оказалось, что в те сумасшедшие минуты Дитокс и Его-Величество отнюдь не дрыхли, как предполагали мы с компаньонами, а, облепленные с ног до головы мошкарой, неслись вместе с толпой трансеров в лес, позабыв впопыхах совсем в хлам упившегося Аркашу. Дитокс для пущей достоверности продемонстрировал мне несколько сотен темных пятен, выступивших на его руках, плечах и, отчасти, лице от укусов злобных насекомых.
После изнурительного получасового путешествия по березово-еловым джунглям от комаров удалось отбиться. По этому поводу на ближайшей опушке был созван координационный совет из тех участников пробега, что не успели потеряться в пути. (Про себя я окрестил несчастных транс-партизанами.) Главным выступал Дитокс, лучше остальных знавший красноармейские окрестности. На повестку дня было вынесено два глобальных вопроса: «Что за твари сорвали Великую Тусу?» и «Что делать? Как выбираться?» Успокоить Дитоксу никого не удалось. Он был не на шутку встревожен, ибо сам не знал дороги домой. Оставалось только смутно догадываться и, подобно Моисею, бесконечно водить народ по дремучим областным лесам. Что за комары были на поле, и откуда они взялись, Дитокс тоже не знал. Да и откуда ж было знать: в самые первые минуты нападения зловредной мошкары он громко храпел в палаточном лагере, попав под влияние алкогольного гипноза. Однако, совет все-таки обязал его выступить проводником собравшихся во внешний мир. Новоиспеченный Предводитель призадумался. Он напряженно вспоминал, с какой стороны от Красноармейска встает солнце, чтобы хоть как-то сориентироваться. В тот момент как раз зачинался рассвет. Мировое светило украсило верхушки сосен и елей золотистым ореолом. В принципе, положение частей Света было налицо, и, вспомнив, наконец, что-то, Дитокс простер свою длань в некотором направлении. Транс-партизанам не оставалось ничего, кроме как последовать за Предводителем в неведомые лесные чертоги с единственным желанием – как можно скорее оказаться дома.

Шли они довольно долго. С ориентирами были большие натуги, ибо никто после пережитой бурной ночи не мог толком вспомнить то немногое, чему учат детей начальной школы на уроках природоведения. Участились случаи нервных срывов у парней и девичьих истерик. Бывало, доходило и до массового рукоприкладства.
Однако, то ли Дитокс был прирожденным путешественником, коему г-н Сенкевич со своим клубом в подметки не годился, то ли по чистой случайности, однако ко всеобщему ликованию масс лесное бездорожье вывело их, наконец, на большую светлую поляну. В центре ее сидели молодые люди и оживленно переговаривались. Рядышком с незнакомцами были пристроены целлофановые пакеты, как оказалось позднее – с грибами…
-Черные Грибники! – Удивлению моему не было предела. – Неужто и вправду они существуют!
-О ком это ты?
-Да так… Самородок рассказывал что-то про тамошние леса…
-Эти парни оказались обычными торчками: галлюциногенные грибочки собирали. Очень удивились, когда нас увидели.

Еще бы: человек сорок грязных возбужденных трансеров, выплывающих из глухой чащи с дикими воплями! Было чему удивиться… и испугаться.
Меж тем, без особого труда партизанам удалось влиться в ряды грибников, и уже через пятнадцать минут, обезумевшие от ночных потрясений, ведомые свежеиспеченными побратимами, они вспомнили, что такое солнечный свет, поля, дома, дороги…
-Где мы находимся? Что за деревня? – Предводитель почему-то не узнавал родные места.
-Михайловское… - отвечали торчки, обескураженные, видимо, тем, что село это могло быть кому-то не знакомо.
-И как нам теперь до Красноармейска добраться?
-Идите к шоссе вон туда. Там маршрутки ходят. Иногда...

Партизаны горячо поблагодарили новых приятелей за содействие, облобызали их на прощание и, пообещав вернуться вскоре с вагоном отборных грибов, гурьбой повалили в указанном направлении.
Но не успели они покрыть и половину пути, как внезапно со стороны Михайловского послышался рев моторов, вопли и визг, переходящие в гул. Не сразу трансеры заметили дивизию мотоциклов, двигавшихся в их сторону. Это были они – металлисты-дачники. Ужас окрестных деревень. Страшнее них были разве что десантники, отмечающие свой профессиональный праздник. Партизаны почувствовали близкую развязку, оказавшись между дремучим лесом, очутиться в котором снова особо не грезилось, и сворой кровожадных металлистов, тем временем приближавшихся все ближе и ближе. Единственным препятствием на пути разбойников была безымянная речка, на левом берегу которой сейчас и находились трансеры. Боевые кличи меж тем были слышны все громче. Активная жестикуляция металлистов также не наталкивала партизан на светлые размышления относительно своего будущего. Однако, все разрешилось в один момент.

Затормозив в нескольких метрах от берега, дачники заглушили моторы и смолкли. С минуту картина напоминала историческое стояние на Калке, только вот размеры реки и соотношение сил противоборствующих сторон существенно видоизменились. По всему было видно, что металлисты имеют, что сказать. Внушительных размеров батя на огромном красивом «Харлее» снял тонированные очки и открыл было рот, чтобы выдать слушателям все, что он думал о трансе и рэйве как таковом, как вдруг со стороны леса раздался оглушительный взрыв, затем свист, и вот в речку обрушилась первая партия керамической плитки. Никто ровным счетом ничего не понял в ту минуту, но все собравшиеся, независимо от музыкальных и иных пристрастий, решили на всякий случай не искушать судьбу и своевременно мотать удочки. Трансеры врассыпную бросились по направлению к шоссе; менее же поворотливые дачники оказались на поверку крупными неудачниками, ибо при попытке бегства, путаясь в педалях от нервного перенапряжения, они были настигнуты следующей, более существенной партией кафеля, под коим их, как выяснилось позже, вечером того же дня в бессознательном состоянии и обнаружили спасатели МЧС.

-Так мы добрались до Красноармейска. В автобус еле поместились… - подытожил Дитокс.
-Так что случилось в Михайловском? Откуда летающий кафель?
-Как я слышал, уже будучи в Красноармейске, на близлежащем заводе произошла авария, что-то детонировало и склад с керамической плиткой взлетел на воздух. – Дитокс сделал серьезный вид.
-А как же остальные, которые в лесу потерялись?
-Черт их знает, там сейчас МЧС работает. Вертолеты летают.
-Да… Клевая пати вышла. Надо бы в следующем году повторить…
Я засмеялся. Дитокс надулся и ушел в себя…
обратиться  грибочек | 12:00 26.05.2006
интересненько)
обратиться  auCh) [Арсений] | 12:10 26.05.2006
to грибочек: мне тоже понравилось)

Страницы:  1  


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи!

Если Вы зарегистрированный пользователь, то вам необходимо войти на сайт с помощью следующей формы:


Если Вы на сайте впервые, то Вам необходимо пройти РЕГИСТРАЦИЮ.


Возможно Вас заинтересует:
 Фотоальбомы пользователя auCh)






© 2024. «PUSHKINO.ORG». Все права защищены.
Реклама: reklama@pushkino.org
Использование любых материалов только с письменного разрешения администрации www.pushkino.org.
Мнение администрации не всегда совпадает с мнением автора. Администрация не несет ответственности за достоверность опубликованной информации и за отзывы, оставленные посетителями под материалами, публикуемыми на сайте.



Реклама